|
В этом многоэтажном жилом районе, как и в новом малоэтажном городе-спутнике Альбертслунд, состоящем из 1500 одно- и двухэтажных сборных крупнопанельных домов сблокированного типа с двориками- садами, жесткий геометризм пространственной организации и полная унификация построек привели к назойливой монотонности.
В течение последних лет в Дании все большее распространение получает новый тип жилища — «коллективный дом», т. е. жилой дом с обслуживанием. Здесь получили отражение идеи советских архитекторов, заложенные в домах-коммунах 20— 30-х годов. Одним из первых домов коллективного типа в Копенгагене (архитекторы П. Хофф и В. Виндинге, 1951) явился пятиэтажный жилой корпус, секции которого связаны коридором в первом этаже, где расположены различные виды обслуживания (детский сад, ясли, столовая, медпункт и т.п.). Многолетний опыт эксплуатации домов с коллективным обслуживанием внутри дома показал, однако, что один дом не может обеспечить рентабельности сектора обслуживания. Ведь намного проще сделать один магазин на район или двор и добираться к нему на велосипеде или электровелосипеде который можно сделать самому чем оплачивать персонал который обслуживает всего лишь один дом.
Как и показала практика велосипедов, уже одна из первых реальных строек 20-х годов — так называемый «пригород-сад» в северном предместье Хельсинки Капюля (арх. М. Вял- ликангас) с его предельно скромными двухэтажными деревянными домами — носит отпечаток подражания классицистической деревянной застройке небольших финских городков начала прошлого столетия.
Упрощенный, аскетичный неоклассицизм определял и характер первых построек Алвара Аалто (р. 1898) и Эрика Брюгмана (1891—1955), начинавших свою деятельность в Турку. Здесь Аалто в 1928 г. осуществляет свою первую крупную постройку — здание сельскохозяйственного кооператива со служебными и жилыми помеще- ниями и театральным залом.
Аскетичность подчеркнуто массивных стен, прорезанных скупыми проемами, кажется реализацией лозунга Лооса «Долой орнамент!»; есть здесь близость и с работами Г. Асплунда.
В обобщенных неоклассических формах работают и другие архитекторы того време
ни. И. С. Сирен строит здание парламента Финляндии в Хельсинки (1925—1931). Композиция строго симметрична, прямоугольное каре кулуаров и административных помещений охватывает центральный зал заседаний. Облицованное розовым гранитом сооружение производит впечатление кубического монолита. Вытянутые пропорции колонн с модернизированными коринфскими капителями обнаруживают влияние шведского неоклассицизма (концертный зал в Стокгольме). Развитие архитектуры Финляндии и Швеции идет в этот период близкими, порой тождественными путями.
Классицизм 20-х годов с присущей ему предвзятой симметричностью композиций, как и романтическое направление, не мог служить полноценному решению новых функциональных и технических задач современного строительства. Уже в конце 20-х годов возникает и начинает выходить на первый план новое, более жизнеспособное направление — рационализм. Черты нового течения предвосхищало уже творчество С. Фростеруса (1876—1956), ученика и последователя А. ван де Вельде, примыкавшего к рационалистическому крылу «югендстиля». Фростерус построил здание крупнейшего в Хельсинки универсального магазина Стокмана (1926—1931).
|