Главная » Статьи » Обзорные » Интересное |
Вы помните везения вашего детства? Тогда везением казалось многое – случайно найденный во дворе темно-синий стеклянный шарик, выигранная на спор порция мороженого, не разоренный соседом Сережкой «секретик» из конфетных фантиков, накрытый кусочком стекла и закопанный под окном, ловко скрытая от родителей тройка по геометрии... О больших везениях нашего детства как-то тогда не думалось. А они были – теплый и уютный дом, полная семья, мама, папа, дедушка и бабушка, любившие и баловавшие тебя – и казалось, так будет всегда. В моем детстве было еще одно большое везение, большая удача, осознать которую я смогла много позже, когда радость постоянного общения с этим человеком закончилась и перешла в радость встреч несколько раз в году. Редкое везение моего детства – няня. Нет, совсем не Мэри Поппинс... Родом из-под Данкова, добрая и вздорная, крикливая и сентиментальная, выросшая сиротой, трудолюбивая до самозабвения, с пятью классами сельской школы, мудрая исконной, глубинной женской мудростью. Потерявшая на войне жениха, так и не вышедшая замуж, вырастившая еще моего отца, не имевшая своих детей и поэтому любившая меня как родную и называвшая меня в разговорах с соседками и подругами «наша девка». «Уж наша девка така хороша, така хороша, работяща, характер золотой», – говорилось на людях, видимо, чтобы создать паблисити «девке». Дома же на меня и прикрикнуть могли за то, что уроки не делаю, характер показываю и «все о хлебах небесных» думаю. Стоило, сидя за столом, открыть книгу, положенную сверху на учебник, как появлялась няня с тарелкой пирогов, смотрела пристально на страницу и делала вывод: «Опять бесполезные книжки читаешь, вот я скажу отцу-то, что уравнениев-то своих не решаешь, будь они трижды неладны. Загружают девку непонятно чем, только глаза ясные портить, будто бабе-то уравнения эти понадобятся, она, чай, с мужем не уравнения решать будет», – и дальше шел комментарий к школьной программе, в которой, по няниному мнению, все было не так. Заканчивался комментарий всегда одной и той же фразой: «Учись, учись, моя голубочка, даром, что не тому вас учуть, у тебя в роду неученых не было, нельзя позориться-то. Вот пирожка тебе испекла с яблоками, поешь, совсем заездили ребенка, ироды, с музыками, солхведжами (сольфеджио) да языками всякими». За пианино под ее строгим надзором я должна была отсидеть полтора часа ежедневно, весь мой незатейливый репертуар мгновенно схватывался ею на слух, обмануть ее было невозможно. Если я начинала играть, скажем, тему «Эммануэль», она была на страже и тут же говорила: «Ты минувет Баха играй и етюд Черни своего, музыку играй, а не ерунду всяку непонятну». Сочностью ее деревенского языка, сохраненного во всей своей первозданности, несмотря на долгие годы, прожитые в Москве, мы не уставали восхищаться. «Свистурезнул», – говорила она о ком-то, кто только что был здесь – и вдруг внезапно исчез. «У нас в деревне-то – вор на воре. Сядешь – так из под ж...ы унесуть, хоть и не садись». «Ой, че вчера было-то, че было. Полина-то с Нинкой как сцепилися, как подралися... Из-за мужука, ну позору... Прямо Халомейская (Варфоломеевская) ночь». «Отец-то цельну ночь не спал, все крючки в тетрадке писал. Наука... Интегралы энти. Жизни не видит за интегралами-то, свет белый застят». Помню, она объясняла своей деревенской родственнице, как проехать куда-то, и повторяла: «Так ты, значит, доедешь до улицы Кларцеткина, а там спросишь. Не бойси спросить-та, тута Москва, народ культурный, спрос копейки не стоить. До улицы Кларцеткина, поняла?» Я решила поинтересоваться: «Нянь, а нянь, а кто такой этот Кларцеткин?» «Ой, а хто такой Кларцеткин, голубочка, я и сама не знаю. Ну и фамилие, прости Господи, дуроломная, язык сломаешь. Риволюцанер не наш какой, наверно. Ты вон у деда спроси». Некоторые фразы она начинала словами «В принцех», что означало «в принципе». «Не горься, голубочка моя, не горься. В принцех, ты у нас девка ладна растешь. Вырастешь – мы тебя за сироту замуж выдадим, штоб от свекрови-стерьвы не терпеть». За сироту меня замуж выдать не удалось, мужа моего няня приняла вполне дипломатично, а уж когда родился наш сын... «Ето не ребенок, ето андель небесный. Счастья-то свово не понимаете, родители бестолковые. Главно ведь что? Чтоб ел хорошо и не орал бы. Как он кушает-то хорошо, а уж спокойный, ну, чисто андель». Совсем уже старенькая, она напутствует по телефону нашего сына теми же словами, что когда-то и меня: «Ты, главно дело, голубь мой родный, учися. У тебя в роду неученых не было, нельзя позориться-то». Вытащившая из деревни троих своих племянников в Москву, пристроившая их к ремеслу, она следила за их жизнью вплоть до женитьбы, справила всем троим свадьбы и дождалась внучатых, а теперь и правнучатых племянников, всех считая своими детьми. Няня моя, живи долго-долго. Ты дала мне пример совершенной, безусловной и постоянной любви ко всем нам, твоим детям. Пример жизни, посвященной другим, целиком, без остатка. На заметку: Компанія "ГУРТОМ" представляет Секційні ворота, вікна львів, відкатні ворота, гаражні ворота у Львові. Автоматика та фурнітура для воріт и окон на сайте gurtom.lviv.ua | |
Категория: Интересное | Добавил: witkom (01.06.2013) | |
Просмотров: 625 |
Всего комментариев: 0 | |