Главная » Статьи » Карачевцы » Современники |
Антон встречает нас на служебном входе театра «Ленком», где сейчас
репетирует главную роль в спектакле Марка Захарова «Пер Гюнт». Во время
диалога он курит самокрутки из кубинского табака и заметно нервничает.
Когда мы договаривались об интервью, Шагин поставил нам условие: полчаса
на диалог, час — на съемку. И никаких переодеваний! «Мне не нравится
весь этот театр мод», — отрезал актер. Мы уже готовились к тому, что у
нас могут быть проблемы: артист почувствовал вкус славы и начал
диктовать свои правила. Но все оказалось не так плохо: просто Антон
очень скромный парень, которому не слишком приятно внимание к его
персоне. Намеренно или неосознанно, но он не останавливается на том,
чего достиг, и именно поэтому двигается дальше. Первое большое интервью
мы делали с Антоном чуть больше года назад. И за это небольшое время у
нас появилось немало поводов для новой встречи. Шагину недавно присудили
молодежную премию «Триумф», фильм Александра Миндадзе «В субботу» с
участием Антона отобрали в конкурс Берлинского кинофестиваля, а на этой
неделе у него премьера — в прокат вышел «Поцелуй сквозь стену».
В фильме «Поцелуй сквозь стену» вы играете человека, у которого открываются сверхспособности — он может проходить сквозь стены. Если бы возникла такая возможность, вам самому хотелось бы уметь читать чужие мысли, к примеру? Нет, не хотелось бы. Единственное, чего действительно недостает, — из разряда фантастики: я хотел бы, чтобы во всем мире воцарились справедливость и добро. Раз и навсегда. А разве идеальный мир сможет существовать? Не сможет. Поэтому я и сказал, что это фантастика. Я никогда ни о чем не жалею. Как есть, значит, так и должно быть Конечно, хотелось. Но это опасно — а вдруг его вообще нет. Когда вы принимаете решение или в чем-то сомневаетесь, на что опираетесь в первую очередь — на здравый смысл или на интуицию? На интуицию. Я даже пытаюсь ее в себе развивать. Уверен, что интуиция поддается тренировке. На мой взгляд, нам всем даются маячки, сигналы, которые надо научиться читать. Но мы все так зациклены на себе, что зачастую не замечаем такие знаки, проходим мимо и порой упускаем что-то главное. Хорошо, вы прочли предупреждающий знак. И что дальше? Готовитесь к худшему? Собираю мозг, обостряю внимание. А что плохого в том, чтобы быть готовым к удару?! Антон, в профессии вас можно назвать везунчиком: вас любят хорошие режиссеры, у вас не было проходных ролей и ролей в телесериалах, которые обеспечивают почти мгновенный, но сомнительный успех. Так я отказывался в них сниматься. Не хочу утверждать, что мое везение заслуженно, просто каждый выбирает свой путь. Я хочу в этой профессии создавать образы, а не просто менять пиджаки и переходить из павильона в павильон. Да, меня можно назвать везунчиком, я отдаю себе в этом отчет, но и адекватно оцениваю себя. Некоторые считают: пусть в целом работа не очень, зато за свой участок мне не стыдно. Это неправильно. Один в поле не воин. И театр и кино — дело коллективное. Когда все 50 человек на съемочной площадке скажут, что им не стыдно за то, что они сделали, тогда и мне не будет стыдно. Фильм «Поцелуй сквозь стену», с которого мы начали разговор, это же комедия, правильно? Да, но моя задача, задача моих партнеров и нашего режиссера Вартана Акопяна была не развеселить зрителя, как это часто бывает в комедиях. Мне кажется, в комедии смешной должна быть ситуация, в которую попадают герои, но никак не они сами. Я старался ничего не изображать, играл в тысячу раз серьезнее, чем любую драматическую роль. Я вообще думаю, что зритель не должен смеяться надо мной, он должен узнавать в моем герое себя и смеяться над собой. Не надо мне сопереживать в кино или на сцене. Человек, посмотрев фильм или спектакль, должен понять что-то про себя. Что поймет зритель, посмотрев «Поцелуй сквозь стену»? Что фанатично добиваясь какой-либо цели (мой герой добивается любви), надо понимать: получить какой-то результат еще не значит достичь самой цели. Вот мой герой Иннокентий Галюзов добивается своей любимой, а что дальше? Ну хорошо — она спит с тобой в одной постели ночь, две, но ты же хочешь прожить с ней всю жизнь. А вот как этого добиться? Любовь — это тоже работа, каждодневная, сложная. Вы свою жену каждый день добиваетесь? В каких-то мелочах да. Ваша жена — ваша однокурсница, вы поженились сразу после окончания учебы. Действительно встретили своего человека или просто боялись после учебы растерять круг общения, остаться в одиночестве? Вы ведь не москвич, и однокурсники наверняка стали для вас семьей? Да, однокурсники стали моими друзьями, но мне не бывает скучно с самим собой, и двойными стандартами я никогда не жил и жить не буду. Я женился, потому что действительно встретил своего человека, влюбился. Мы еще к тому же и большие друзья, что очень важно в отношениях. Вероника сейчас занимается домом или тоже снимается? Нет, она не снимается и не играет в театре. Она учится сценической речи — хочет развиваться в этом направлении. Слава богу, от профессии она отошла. Почему «слава богу»? Потому что профессия страшная. Правда. Страшная. Я рад, что, окончив институт, она решила, что пока не хочет этим заниматься. Может быть, через год, может быть, и раньше, если что-то предложат… Но проситься, стучаться, показываться она не станет точно. А что в этом такого? Сегодня это закон кинорынка. И я никогда не стану этого делать. У меня даже портфолио никогда не было. А вам уже и не надо — вы Гамлета еще во время учебы сыграли. Интервью вы тоже давать не любите, однако надо — о каждом новом фильме нужно рассказать зрителю, чтобы его заинтересовать. Понимаете, я просто не знаю, о чем говорить в интервью. Я вообще-то не очень разговорчивый. К тому же мне всегда казалось, что мои работы лучше и больше расскажут обо мне, нежели я начну это делать сам. Просто я не разделяю: вот здесь профессия, а вот здесь — жизнь. Поэтому я не понимаю, когда про кого-то говорят: мол, артист он замечательный, а как человек — говно. Или: хороший человек — не профессия… Такого не может быть! Мне кажется, это абсурд. Может, я и ошибаюсь, но если человек хороший сам по себе, то он и работать плохо не станет. Сергей Юшкевич в недавнем интервью нам сказал, что если бы он сейчас выбирал профессию, то выбрал бы другую. Он объяснил это тем, что сегодня в ней очень много случайных людей... Полностью согласен. И эти случайные люди настолько обесценивают актерский труд, что сейчас наша профессия растиражирована так, что уже попахивает какой-то откровенной проституцией. А вы никогда не жалели о том, что приехали в Москву, что теперь являетесь частью актерской среды? Ну конечно, иногда я задумываюсь о том, не зря ли… Я человек сомневающийся, хотя, на мой взгляд, абсолютной, стопроцентной уверенности в чем-либо у нормального, живого человека быть не может: этот человек либо неадекватен, либо идиот. Поэтому я к себе и ко всему, что меня окружает, в том числе и к профессии, отношусь с иронией. Я не готов ради этой профессии пожертвовать, например, семьей, домом. Вы так рассуждаете, потому что пока вас никто перед таким выбором не ставил? Перед каким выбором? Перед необходимостью чем-то пожертвовать. Не приходилось и не придется. Если мне поставят условие: кино или театр, я не выберу ни то ни другое. Интервью ОК от 26.01.2011
| |
Категория: Современники | Добавил: witkom (26.05.2011) | |
Просмотров: 773 |
Всего комментариев: 0 | |