…Чего в истории Мастера и Маргариты больше – вымысла или правды,
упрямых фактов или выгодно истолкованных случайностей, божественного
или дьявольского – пусть каждый решает для себя сам. Бесспорно лишь,
что летать Творец и Муза умели не только во сне, но и наяву…
Создана для любви
…Говорят,
порой Создатель то ли по оплошности, то ли из забавы вкладывает в
женщину на одну изюминку больше, чем в миллионы ее сестер. Она-то и
становится сладостным наваждением для мужчин, и пока одни бедняжки,
отчаявшись сыскать кавалера, твердят о «венце безбрачия», счастливица
«с изюминкой» не знает недостатка в поклонниках. Видно, из этой золотой
породы была Елена Сергеевна Нюренберг. Вообще-то и без пресловутой
изюминки достоинств ей было не занимать: родом из обеспеченной семьи,
блестяще образована, да еще, какая малость, изящна и мила. Если в
хорошенькую головку и приходили мысли о замужестве, то долгое время
оставались без внимания, вплоть до 25-летия. А уж тогда к алтарю повел
Юрий Неелов, ни много ни мало - армейский адъютант. Об этом браке
известно лишь, что просуществовал он всего пару лет: совершенно в
водевильном духе супругу увел командир Неелова – Евгений Шиловский.
Новый фаворит Елены Сергеевны был честен, красив, удачлив, образован и
благороден. Однако зачастую благородство и честность капитулируют перед
лицом всепоглощающей любви. Итак, в 1920 году 27-летняя Елена Неелова
стала женой красноармейского военачальника Шиловского, и уже вскоре –
мамой Евгения-младшего. Муж был счастлив, жена обожаема, наследник –
боготворим, не это ли зовут идиллией?..
Предчувствия, сомненья и томленья
О
такой доле мечтает едва ли не каждая женщина: дом - полная чаша, муж –
успешный карьерист, чудесный ребенок. Елена Сергеевна пыталась убедить
себя, что у нее есть все для абсолютного дамского счастья, но иногда
самовнушение подводило, и родной сестре Ольге летело письмо с мятежными
строками: «Ты знаешь, я страшно люблю Женю большого, он удивительный
человек, таких нет, малыш - самое дорогое существо на свете, мне
хорошо, спокойно, уютно. Но Женя занят почти целый день, малыш с няней
все время на воздухе, и я остаюсь одна со своими мыслями, выдумками,
фантазиями, неистраченными силами. И я или (в плохом настроении) сажусь
на диван и думаю, думаю без конца, или – когда солнце светит на улице и
в моей душе – брожу одна по улицам».
Сомнения если и возникали,
то в решительные поступки не выливались, в семье появился второй
ребенок. Правда, злые языки твердили, что отец новорожденного – маршал
Тухачевский, чрезмерно покровительствовавший полковнику Шиловскому, ну
да жизнь блистательных женщин всегда полна досужих домыслов. А то что
маленький Сережа как две капли похож на Тухачевского – ах, оставьте,
привиделось.
Вскоре всем семейством, с чадами и домочадцами, Шиловские переехали в квартиру в Большом Ржевском переулке…
«Что-то случилось, может быть, февраль…»
У
нашей героини имелась черта, которая заставила бы биографов
обескуражено пожимать плечами, если бы те сочли нужным докапываться до
хронологических истин. Для Елены Сергеевны ровно никакой роли не играли
даты, время, имена участников событий, гораздо важнее запечатлеть их
образ и восприятия. Поэтому для потомков навсегда останется загадкой,
где же состоялась первая встреча ее и Михаила Булгакова, Мастера и
Маргариты. Известно лишь, что произошла она «на масленую, в феврале
1929 года». Булгакова в чужой дом привело неумение ответить отказом на
гостеприимное приглашение знакомых, ее – любопытство, так как слухи о
начинающем талантливом писателе уже наводнили Москву. Кстати, немного о
писателе: женат вторым браком, в прошлом доктор и заядлый морфинист,
чудом излечившийся от зависимости. Бездетен - вероятно, по собственному
выбору, поскольку как врач прекрасно понимал, каким может быть
потомство. Первая жена, Татьяна Лаппа, бесконечно спасала
балансирующего между явью и вымыслом бедового супруга - то от пули,
которую тот мог пустить себе в наркотической горячке, то от отчаянья,
то от голода и холода, закладывая и продавая свои немудрящие украшения.
Отплатил Булгаков неверностью: ушел к Любови Белозерской, которая, на
его взгляд, больше соответствовала статусу преуспевающего писателя,
которым Булгаков мнил себя после публикации романа «Дни Турбиных».
Словом, гениальность всегда уравновешивается не самыми привлекательными
чертами натуры, случай с Булгаковым исключением не стал.
…Итак,
они встретились, и у добропорядочной матери семейства Шиловской не
осталось сомнений: «Это была быстрая, необыкновенно быстрая, во всяком
случае, с моей стороны, любовь на всю жизнь». Однако оба были
несвободны, оба пытались отмахнуться от беспощадной Судьбы и
довольствоваться щадящей дружбой. Так, чета Булгаковых стала наносить в
дом Шиловских приятельственные визиты, а Елена Сергеевна навещала их в
квартире на Большой Пироговской. Потом историки найдут косвенные
приметы того, что и Мастер, и Маргарита осознавали неизбежность роковых
перемен – как бы случайные записи, милые и якобы ничего не значащие
записки стали вехами великого Чувства…
Преступные желания
Елена
Сергеевна восторгалась Булгаковым, находила безудержную радость в
возникшей привязанности, а сам литературный гений переживал не лучшие
времена. В театрах были сняты все его пьесы, новому коммунистическому
руководству оказались чужды фантасмагорические постановки автора. В
отчаянии Булгаков написал письмо в Правительство СССР с просьбой
разрешить ему покинуть пределы страны: «Я обращаюсь к гуманности
Советской власти и прошу меня, писателя, который не может быть полезен
у себя, в отечестве, великодушно отпустить на свободу…». Письмо попало
в руки Сталина, и, поверьте, такого поворота никто не ожидал…
То,
что для двоих - сладкая мука, для их вторых половинок – мука горькая.
Жена Булгакова, Любовь Евгеньевна, догадывалась о близости мужа с новой
музой и, пытаясь защититься от унижения, придумывала себе роман на
стороне. А полковник Шиловский категорично потребовал прекратить всякое
общение. Еще бы, ведь снова возник водевильный сценарий, где на этот
раз Шиловскому отводилась роль не героя-любовника, но карикатурная
персона обманутого мужа. Мытари приняли условия и расстались.
Елена
Сергеевна винила себя: «…Мне было очень трудно уйти из дома именно
из-за того, что муж был очень хорошим человеком, из-за того, что у нас
была такая дружная семья. В первый раз я смалодушествовала и
осталась…». Но, думается, если бы Булгаков позвал решительно, она ушла
бы к нему тотчас. Без размышлений, бросив все. А он на тот момент не
мог предложить ровным счетом ничего, кроме чувств. В таком состоянии –
звать за собою женщину? Предложить ей бросить мужа, детей, удобный,
светлый быт? «Вы шутите, мой друг! – сказал бы Мастер. – Сделать ее
несчастной? Нет, на это я не способен».
А что до перемен,
последовавших за отчаянным письмом, они принесли Булгакову должность
режиссера МХТа. Но говорить «а жизнь-то налаживается» повода не было.
То, что суждено
«…Я
не видела Булгакова двадцать месяцев, давши слово, что не приму ни
одного письма, не подойду ни разу к телефону, не выйду одна на улицу.
Но, очевидно, все-таки это была судьба. Потому что, когда я первый раз
вышла на улицу, я встретила его, и первой фразой, которую он сказал,
было: «Я не могу без тебя жить». И я ответила: «И я тоже», - так
воссоединение произошло по версии склонной к мистификациям Елены
Сергеевны. А дотошные историки уверяют: не случайность соединила их, а
намеренный визит Елены Сергеевны к писателю. В результате которого
Булгаков написал Шиловскому: «Дорогой Евгений Александрович, я виделся
с Еленой Сергеевной по ее вызову, и мы объяснились с нею. Мы любим друг
друга так же, как любили раньше».
Шиловский не допустил ни
фарса, ни трагедии: потребовал разделить детей и согласился на развод.
Елена Сергеевна приняла условия и… в октябре 1932 года стала женой
Булгакова. Ей было 39 лет, Михаилу Афанасьевичу – 41.
За каждым великим мужчиной стоит великая женщина
Неизвестно,
написал бы маэстро роман, подаривший ему бессмертие, если бы не Елена
Сергеевна, но опубликован он был лишь благодаря ее настойчивости.
…Семейное
счастье Булгаковых казалось несомненным: муж писал, а она занималась
рутиной – редактурой, печатанием, переговорами с театрами. Попутно вела
дневники, которые не раз переписывала: осознавая, что биографии Творца
и Музы привлекут массу заинтересованных лиц, Елена Сергеевна
неоднократно правила прежние записи. Разумеется, она хотела, чтобы
всему миру стало известно, каким великим провидцем был Михаил
Афанасьевич. И о своем месте в его жизни она тоже не могла умолчать.
А
Мастер торопился, не надеясь, что гипертония и нефросклероз позволят
задержаться на этом свете. «Готовься, ты со мной будешь мучиться.
Сначала у меня пропадет зрение, затем начнутся провалы в сознании...»,
- предупредил он ее, - «и знай, все, что я написал, я сделал ради
тебя». Все так и было: беспамятство, мучительные боли, краткий миг
просветления и снова мучения. Искрометный Мишенька, который смешил и
свою Тюпу, как он ее называл, возвращался из сумерек сознания редко и
ненадолго. В первую очередь для того, чтобы продолжить историю Мастера
и Маргариты.
«Со мной ты совершишь мой последний полет»,
-
сказал ей Булгаков, и она поверила ему. «Королевушка моя, моя царица,
звезда моя, сиявшая мне всегда в моей земной жизни…», - шептал он перед
тем, как покинуть бренную землю. Увы, в одиночестве и навсегда.
А
она все так же любила, боготворила и верила, что Мишенька не оставил
свою Тюпу, что между ними есть непостижимая связь. Она рассказывала ему
о печалях и радостях, спрашивала совета и считала, что получает ответ.
Не было ли вдовьего уныния, спросите вы? Отнюдь, ведь любимый мужчина
оставил после себя плод их любви – роман «Мастер и Маргарита». Который,
как долгожданного и балованного ребенка, предстояло «поставить на ноги
и вывести в люди». Публикация была равносильна подвигу, и Елена
Сергеевна этот подвиг совершила.
…В 1966 году в журнале «Москва»
был напечатан роман «Мастер и Маргарита». Читающая публика моментально
смела весь тираж, люди искали номера с «Мастером» по всему городу, по
рукам ходили фотокопии. Полный текст книги вышел только в семидесятые,
через несколько лет после смерти Елены Булгаковой. Муза убедила весь
мир в том, о чем знала с первой встречи с Творцом – он гениален, он был
пророком в своем отечестве…
Они навеки рядом, под сенью аллей
Новодевичьего кладбища. На могиле нет креста, вместо него камень,
напоминающий очертаниями Голгофу. И лаконичная надпись: «Писатель
Михаил Афанасьевич Булгаков 1891 – 1940
Елена Сергеевна Булгакова 1893 – 1970».
Кем она была для него, пусть каждый решит для себя сам…
Автор: Анна Меньшикова