Наш Карачев - Информационный портал города и области
Меню сайта
Поиск
Категории раздела
Вход на сайт
Статистика
Карачев - Библиотека, Заря, статьи, обзоры.
| Главная » Статьи » Карачевская РайБиблиотека Краеведение » Страницы истории Карачева |
Жизнь героя словно миг
|
Тесленко Илья Алексеевич родился 10 октября 1910 года в селе Рясники Карачевского района Брянской области в крестьянской семье. После Гражданской войны судьба забросила маленького беспризорника на станцию Невинномысская. Комсомольцы города помогли ему и дали путёвку в жизнь. Илья был комсомольским вожаком в одном из хуторов близ Невинномысска.
В армии Илья с 1932 года. В 1940 году окончил военно-политическое училище и в 1941 г. Попал на фронт.
Комиссар 1-го батальона 83-й морской стрелковой бригады 51-й армии Закавказского фронта майор Илья Алексеевич Тесленко возглавлял десантный отряд, высадившийся 24 декабря 1941 года в Керчи.
Захватив две вражеские батареи, бесстрашный офицер-политработник в течение трёх дней управлял боем отряда с превосходящими силами противника. Представляя его к награде командование бригады писало: «Старший политрук Тесленко И. А. при освобождении от оккупантов керченского полуострова проявил исключительную храбрость, мужество и отвагу. Будучи трижды ранен, не оставил поле боя и продолжал руководить боевыми действиями и только после четвертого ранения был вынесен с поля боя».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 апреля 1943 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм майору Тесленко Илье Алексеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
После войны мужественный офицер морской пехоты продолжал службу в ВМФ СССР. В 1948 году он окончил курсы усовершенствования офицерского состава. С 1955 года капитан 1-го ранга Тесленко И.А. – в запасе, а затем в отставке.
Жил в административном центре Крыма – городе Симферополе. До ухода на заслуженный отдых работал инженером на заводе «Фиолент».
Награждён двумя орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны 1-й степени, орденом Красной Звезды, медалями. Почётный гражданин города Карачев Брянской области и города-героя Керчь.
Пока жива память...
(О Герое – на сайте газеты Компартии Украины «Коммунист»)
Сейчас над мысом — тишина. Бесконечная голубизна воды вокруг и — тишина. К северу мыс обрывается скалами. Вздыбленные, они смыкаются, образуют ущелья и сводчатые арки. В маленьких бухточках залива вода спокойная, прозрачная. Ноздреватые коричневые камни торчат из воды. Неподвижно по многу часов сидят на них рыболовы. Бычков здесь много — успевай закидывать удочку.
Мыс Зюк... На вершине его стоит обелиск с надписью: “Морякам-десантникам Черноморского флота, 1941—1942 гг.”. И кажется, нет этой тишины, грохотом боя взрывается мыс Зюк. Тем грохотом, что гремел 26 декабря 1941 года, когда во главе десанта моряков-черноморцев Илья Алексеевич Тесленко штурмовал этот каменистый берег.
Комиссара батальона стрелковой морской бригады Тесленко вызвал командующий 51-й армией генерал-лейтенант В.Н.Львов. Пристально всматриваясь в старшего политрука, который по форме докладывал о прибытии, генерал подвинул ему лежавшую на столе большую карту Керченского полуострова, исчерченную разноцветными стрелами. Командарм, водя указкой по карте, очень коротко и очень четко рассказывал о предстоящей операции по освобождению Керченского полуострова.
А потом, совсем не официально, тепло, дружески продолжил:
— Так вот, Илья Алексеевич, тебе и твоим морякам командование поручает особое задание. Особое, — генерал выделил это слово и повторил, — особое, важное и крайне трудное. Вам предстоит зайти в тыл врагу и отвлечь на себя его силы, чтобы облегчить задачу тем десантным частям, которые нанесут главный удар по Керченской группировке гитлеровцев. Хорошо бы высадиться у Ак-Монайского перешейка, но, боюсь, переправочные средства подведут. Зацепитесь хотя бы за мыс Зюк.
...Мыс Зюк. Тесленко слышал еще до войны это название, обозначенное далеко не на всех картах. Оно всегда звучало для него романтически, словно сошло со страниц книг Александра Грина. Внимательно слушая генерала, Тесленко пытался зрительно представить себе вполне реальный, а не из фантастических романов, кусок крымской земли. И — не смог.
А командующий продолжал:
— Пойдешь во главе первого батальона морских пехотинцев. За два часа до рассвета нужно высадиться у мыса, захватить плацдарм и принять следующую десантную группу. В дальнейшем войти в подчинение этой группировки, развивать наступление на Семь Колодезей, затем на Владиславовку. Все ясно?
— Так точно, товарищ генерал. Разрешите выполнять?
— Разрешаю, но... — генерал подошел вплотную к Тесленко, положил руки ему на плечи. — Иди, Илюша. Выполняй. И помни: как только освободим Керчь, я разыщу тебя. Слышишь, разыщу. Живого. Вот так.
В ночь перед десантом Тесленко ознакомил с задачей командиров и бойцов батальона, побеседовал со многими из них и порадовался тому, как горячо рвались в бой и как хладнокровно, детально обдумывали каждый свое место в предстоящей операции. А потом стоял один на берегу и всматривался в море, словно хотел увидеть скрытый за пеленой ночи мыс Зюк, и думал о предстоящем. И вдруг понял, что это предстоящее — самое главное испытание в его жизни воина и коммуниста. И все дни войны — с самого первого, похоже, только готовили его именно к этому дню.
Он дрался под Одессой, потом в Севастополе. Но все казалось — не в полную силу. Хотелось на самую главную, требующую предельного мужества, линию огня.
Он, старший политрук бригады торпедных катеров, немало повидал персональных и коллективных заявлений в политуправление Черноморского флота. Коллективные звучали примерно так: “Просим зачислить в десантники”. И подпись: “Личный состав бригады торпедных катеров”. Написал и он: “Прошу направить меня в морскую пехоту, чтобы вместе с красноармейцами бить врага на суше”. Долго не было ответа на рапорт. Отряды десантников формировались, уходили... Повторный рапорт. И вскоре Тесленко вызывают к начальнику Главного политуправления ВМФ СССР Рогову, который в те дни был в Севастополе.
— Трудно вам будет сражаться на суше, ведь сухопутной тактики вы не знаете, — говорит Рогов.
— Совершенно верно, товарищ армейский комиссар, — ответил Тесленко, — я катерник и сухопутной тактики не знаю, но уверен: воевать на суше буду не хуже, чем на море.
И тогда Рогов сказал:
— С крейсеров, подводных лодок, эсминцев и других кораблей отобраны добровольцы в бригаду особого назначения. Ребята, сами понимаете, орлы. Железные ребята. Вы будете комиссаром батальона.
— Есть быть комиссаром! Спасибо... — Тесленко даже несколько растерялся от неожиданности, от того большого доверия, которое ему оказали.
Ребята в батальоне оказались действительно железные, это было видно с первого взгляда. Обходя выстроившиеся на плацу четыре шеренги моряков, комиссар коротко, но внимательно вглядывался в каждого. Так состоялось первое знакомство.
Потом бригада переправилась на Кавказский берег и здесь стала учиться воевать на суше. Не такое уж это было легкое дело. Сигнальщики и минеры, штурманские электрики и котельные машинисты, командоры и баталеры — все они отлично знали каждый свой участок на корабле. А войну на суше многие представляли так: распахнув бушлаты, в полный рост идти на врага в атакующей цепи, насмерть стоять в обороне. Но война — не только атаки. Надо было учиться врастать в землю и рыть укрытия, стрелять из минометов, отлично знать пулемет и автомат. И они были старательными, трудолюбивыми учениками.
...Казалось бы, простое дело — переодеть всех в сухопутную форму, но оно натолкнулось на нежелание многих сразу резко переделать свой внешний вид — флотская форма была в значительной мере частью их самих, их морской душой. И пришлось разъяснять, показывать на практике. Как-то построили батальон и послали в поле два отделения: одно, одетое в черную флотскую форму, другое — в зеленую сухопутную. Начиналась зима, и желто-бурая степь сразу же точно растворила в себе морских пехотинцев, одетых в общевойсковую форму и серые шинели. Зато одетых в черные шинели и бушлаты моряков бойцы увидели за версту.
— Понятно теперь, в чем суть? — спросил моряков Тесленко.
— Понятно... — не очень весело, но дружно ответил батальон.
— А раз понятно, то переодеваться, братки, и никаких фокусов! — распорядился комиссар.
Тесленко умел достучаться до человеческой души. Многие в батальоне считали его личным другом. И вот завтра он поведет своих ребят в бой. Для них, как и для него, этот день — решающий. Завтра им понадобится все их мужество. Все, чему они научились. Все, что вложил в них он, комиссар Тесленко.
У причалов Тимрюка, подбадривая друг друга, моряки торопливо усаживались на ветхие суденышки. В основном это были рыбачьи сейнеры, немало потрепанные морской стихией.
— На безрыбье и рак карасем кажется! — подмигнул старшине первой статьи Мостовому главстаршина Степан Олейник и первым прыгнул на борт сейнера. Старшина отличался атлетическим сложением, сейнер резко накренился.
— Что за посудина, галоша и только.
— Ты, Степан, не придирайся, — усаживаясь рядом, заметил комсорг батальона Коля Мостовой. — Главное — дотащил бы он нас до берега, а потом пусть ловит керченских бычков.
Шторм усиливался. Суденышки летали с волны на волну, словно щепки. Лег густой туман, и только большая опытность и какое-то особое чутье помогали капитанам держать верный курс. То у одного, то у другого сейнера глох мотор, его вновь заводили, подкачивали горючее вручную.
Двигались медленно. Когда приблизились к берегу, стало светать. Ветер разогнал туман, и суда оказались под прямой наводкой вражеских батарей. Огонь грянул сразу из многих стволов. Ожесточенный, неистовый. Вскоре прошли “юнкерсы”. Но не на них, а к горизонту, где показались силуэты кораблей основной группы десанта.
Все это видел Тесленко и, мгновенно оценив обстановку, принял решение: только вперед. Прямо на орудийный и пулеметный огонь. Иного пути нет. Если не завоевать плацдарм, десант погибнет. И комиссар отдает приказ капитану сейнера:
— Курс на берег! Полный вперед!
Легкий “дубок” накренился, сделал разворот и стремительно ринулся к берегу. Крепкая грудь его приняла на себя град пуль и осколков.
До береговой черты оставалось метров тридцать, когда накатной волной сейнер посадило на песчаную дюну.
— Коммунисты, вперед! — крикнул Тесленко, прыгая в ледяную воду. Больше не нужно ничего говорить, настало время действовать. Драться самому и руководить людьми.
Ледяная вода жгла, но с невиданной силой устремились моряки к скалам, к земле. И вот она, земля, скованная морозом, зазвенела под ногами десантников. Холодный встречный ветер превратил в ледяные панцири одежду моряков. Но они, презирая смерть, шли вперед, за своим командиром.
Все ближе и ближе враг. Все отчетливей слышится чужая злая речь. Короткий и яростный бой. Рукопашная схватка, взрывы гранат, штыковые удары. Не в силах сдержать стремительные атаки черноморцев, гитлеровцы отступили. Теперь предстояло самое трудное — отстоять захваченный плацдарм, эти несколько сот метров крымской земли.
Под шквальным огнем врага Тесленко подполз к большому полукруглому камню, залег, осмотрелся. Отличный наблюдательный пункт. Впереди Чокракское озеро, а на берегу его — хаты села Мама Русская. Там — гитлеровцы. Вокруг гремит бой, к берегу подходят юркие “дубки”, армейские подразделения идут на помощь морякам. Вскоре они занимают оборону рядом с матросами.
Первая заповедь десантников — дерзкий бросок — выполнена. Теперь нужно выстоять. И пока они живы — будут стоять.
...К исходу дня гитлеровцы пошли в восьмую атаку, самую яростную, самую упорную, надеясь сбросить десантников в море. Но и она захлебнулась.
Ночью хоронили убитых. Перевязывали раненных. Тесленко созвал совещание командиров рот. Коротко доложил обстановку. Штаб десантной группы погиб. Надо было кому-то принимать командование над всеми десантниками.
— Командуйте вы, товарищ комиссар. С вами на берег высадились, восемь атак отбили. И дальше будем драться вместе с вами, — сказал лейтенант Орлов.
Его дружно поддержали все командиры рот и взводов. Тесленко сидел, ссутулив плечи, словно придавила его та огромная ответственность, которая ложилась вот сейчас, в эти минуты, на него. Но ответственность он принял безоговорочно.
— За доверие спасибо! Теперь так. Сражаться нам и завтра, и послезавтра, и... в общем, пока наши не освободят Керчь и Феодосию. Отсюда мы не уйдем. Переорганизуйте отделения, соберите все патроны и гранаты погибших. Каждый боец должен знать: чем больше сил врага мы отвлечем на себя, тем легче будет главным десантным силам...
Бой шел весь день. Над плацдармом одно звено за другим проносились вражеские самолеты, сбрасывая бомбы. Казалось, вся земля на мысе Зюк была перепахана взрывами. Десантники несли потери, но огневая мощь не ослабла и одна за другой захлебывались вражеские атаки. Тесленко переползал из одного окопа в другой. В особо трудные минуты ложился плечом к плечу с матросами, подбадривая их словом.
Во время одной из перебежек автоматная очередь гитлеровца метнулась навстречу, и одновременно Тесленко услышал крик лейтенанта Федотова:
— Командир, берегись!
И тотчас Федотов бросился к Тесленко, грудью заслонил его. Автоматная очередь захлебнулась. Володя Орлов срезал фашиста, но замертво упал лейтенант Федотов. Ранение в грудь получил и Тесленко, прикрыв Федотова, не веря в его смерть.
Врач Варлам Георгадзе перевязал комиссара. Уйти в укрытие тот отказался. Весь день руководил боем и на следующий день был среди бойцов.
А положение создавалось крайне тяжелое. Не осталось патронов, по крошкам разделили последние сухари. Почти все десантники ранены. Враг наседает. Казалось, единственный выход — уходить с плацдарма группами и пробираться в старокрымские леса к партизанам. Кое-кто высказывает такое предложение...
— Нет, — сурово сказал Тесленко. — От нас этого не ожидает командование. Пока живы, с плацдарма не уйдем.
Его решение, его приказ был безоговорочно принят бойцами.
...В минуту затишья к Тесленко подползли комсомольцы Степан Олейник и Коля Мостовой. Доложили, что к оконечности мыса Зюк идет вражеский обоз, очевидно, с продовольствием и боеприпасами. Комиссар дал ребятам “добро” на дерзко задуманную вылазку. Моряки завладели обозом без единого выстрела. Кинжалами расправились с охранением, забрали снаряды и продукты.
А Тесленко тем временем обдумывает другую, еще более дерзкую операцию. Что если захватить батарею противника, ту самую батарею, которая третий день ведет огонь по десантникам с оконечности мыса? Как пробраться к батарее? Еще в первый день, когда Тесленко смотрел на замерзшее Чокракское озеро, мелькнула у него мысль, что эту ледяную заплату можно использовать для маневра отряда. Но как? Теперь он точно знал. Надо ночью пробраться по льду к батарее и внезапно обрушиться на врага, завладеть его орудиями.
Поделился своим замыслом с командирами и бойцами. Скупо обронил, что операцию возглавит сам. Во взглядах моряков он прочел одобрение. Раненный, он собирается вести людей в бой, и они знали: поведет, и они верили: с ним победят. Между собой они называли Тесленко “наш боевой комиссар”. И как много было этим сказано.
Почти все ранены, все изнемогали от усталости и недоедания. Но сила духа делает невероятное возможным. И вот уже жерла вражеских орудий развернуты на сто восемьдесят градусов, на гитлеровские укрепления обрушивается огонь. В командорах и заряжающих недостатка не было. Бывшие флотские артиллеристы быстро освоили орудия противника.
Пока дрались на батарее, Тесленко был еще трижды ранен. От него не отходил врач Георгадзе. И не только по служебному долгу, но и как друг, шедший рядом по фронтовым дорогам.
...В эту ночь основные силы десантников освободили Керчь и Феодосию. На рассвете отряд морских пехотинцев соединился со своими.
Командарм Львов выполнил свое обещание. Он разыскал Тесленко в селе Мама Русская, в медсанбате. Генерал подошел к кровати, на которой лежал Тесленко, снял папаху и низко поклонился:
— Спасибо, сынок! Молодец, прежде всего потому, что выстоял и жив остался.
И повернувшись к Георгадзе, сказал:
— Приказываю держать капитан-лейтенанта в окружении врачей до полного выздоровления!
В госпитале Тесленко провел шесть месяцев. Затем снова вернулся на Черноморский флот, уже с Золотой Звездой Героя.
Он был военкомом дивизиона бригады торпедных катеров, командовал базой. Освобождал Новороссийск, Керчь, Феодосию, Севастополь, участвовал в боях за Констанцу и Варну...
* * *
На мысе Зюк Тесленко бывал часто. И произошла у него здесь однажды удивительная встреча.
Приехал он тогда на мыс с семьей: с женой Ольгой Владимировной, сыном и дочерью. Они остались у памятника, а он прошел к оконечности мыса, туда, где стояла когда-то вражеская батарея и откуда весь залив как на ладони. И берег, который они штурмовали, и Чокракское озеро, которое тоже брали штурмом. И вдруг в несмолкаемый для Тесленко грохот боя, в прошлое ворвался голос тоже из тех лет, такой знакомый, чуть гортанный.
Голос из прошлого звучал совсем рядом, громко. Тесленко обернулся. К нему подходил Варлам Георгадзе!
Память сердца привела их сюда, свела после многих лет разлуки. Они вглядывались друг в друга — оба постарели, но оба крепки еще и немало переделали в жизни за годы разлуки. Георгадзе стал профессором, доктором медицинских наук, знаменитым хирургом Грузии. И Тесленко было о чем рассказать. Закончив войну капитаном 1-го ранга, продолжал служить на флоте, передавал боевой опыт молодым офицерам, а выйдя в отставку, пошел работать. Врачи говорят: “Пора отдохнуть. Сердце...” Но разве может сердце коммуниста уйти в отставку? Он, как и прежде, среди моряков — в тесных матросских кубриках, в офицерских каютах, в уголках боевой славы черноморцев. И каждому он находит теплые слова, идущие от пламенного сердца бойца-коммуниста. Двадцать восемь наград украшают грудь. И каждая награда — этап боевого пути, пройденный бойцом и коммунистом в трудные годы войны. Об этом и рассказал Тесленко своему другу.
И — опять молчали. Оба думали об одном и том же, видели его. Вокруг грохотал бой. Гибли люди. Рождалось бессмертие и мужество лучших сыновей Родины, во главе которых шел комиссар Тесленко.
Тишину внезапно разорвал громкий мальчишеский крик:
— Венька-а-а, давай сюда-а, тут клюет здорово...
Внизу на камне стоял мальчишка и размахивал поднятыми ведерками с уловом. Звонкий мальчишеский голос гулко повторился в отвесных скалах мыса, прокатился над бухтой. Мальчишка махал рукой, и к нему, прыгая с камня на камень, уже спешил Венька, такой же белоголовый, загорелый до черноты.
Нет, не посетовали друзья на звонкий мальчишеский голос, вернувший их из прошлого. Вокруг опять была тишина и этот голубой залив, залитый солнцем, и щедрая мальчишечья дружба.
Жизнь. Мир... За это сражались. За это гибли друзья. И в этом они живут, живут и сейчас, хотя их давно нет среди нас... Но пока жива наша память, живы и они — герои Великой Победы!
Автор:Иван МЕЛЬНИКОВ, лауреат Государственной премии АРК, заслуженный работник культуры Крыма г.Симферополь
на печать
| |
| Категория: Страницы истории Карачева | Добавил: krlib (04.10.2010) | | |
| Просмотров: 1742 |
| Всего комментариев: 0 | |
Наш Карачев Информационный сайт о Карачеве и Брянском регионе. Газета Заря Карачевского района Брянской обл.
Карачев фото, видео, история, справочная. Сайт открыт 15.02.2009.
Карачев фото, видео, история, справочная. Сайт открыт 15.02.2009.