Актриса в представлении обычного зрителя - существо, наделенное внешней
привлекательностью, капризным нравом и неразборчивыми связями. А на эту
посмотришь и сразу скажешь: «Настоящий человечище!»
Рождение звезды
1949
год, тишайший Нью-Джерси. Америка, особо не пострадавшая во время
второй мировой войны, наслаждалась в то время ролью реставратора
истерзанной фашизмом Европы. Доллары зеленым потоком лились за океан,
возвращаясь сторицей и укрепляя и без того прочную капиталистическую
экономику. Наши люди в те голодные годы и не слышали, что такое
холодильник или телевизор. Для обычной американской семьи Стрип – Гарри и
Мэри, служащего фармацевтической компании и свободной художницы –
подобные «роскошества» были нормой жизни. Для осуществления идеала
счастливо улыбающейся американской ячейки общества им не хватало малого –
малышей. А ведь Мери уже отметила свою тридцать пятую весну…
Современные и образованные супруги Стрип понимали, что ни о каком сглазе
или, того хуже, порче и речи быть не может, несмотря на болтовню
досужих соседок-домохозяек за их спинами, надо просто попробовать еще
вот этот курс лечения...
Тем не менее, исправно посещая по
воскресеньям местную церковь, оба молили об одном: «Если согрешили,
прости. А в знак прощения, даруй нам, Господи, то, чего хотим больше
всего на свете. Мы счастливы, но нашей любви слишком много для нас
двоих…». И вскоре на свет появилась Мери Луиза, здоровая толстощекая
девочка, в которой никто, кроме обожающих родителей, еще долгое время не
видел звезды, а следом один за другим родились два ее брата. Семья –
долгожданная полноценная семья – у Стрипов была настолько высокой
ценностью, что будущая знаменитая актриса мечтала не о славе Мэрилин
Монро или Кэтрин Хепберн, как ее одноклассницы, а исключительно о роли
образцовой домохозяйки в окружении любимого мужа и троих (не меньше!)
ребятишек. И вовсе не потому, что росла она отнюдь не красавицей: чуть
более длинный, чем хотелось бы, неправильной формы нос, полноватая
нескладная фигура совершенно не мешали ей без малейшего смущения весело
распевать песенки на школьной сцене. Да и дома среди прочих достоинств
долгожданного чада родители подчеркивали именно ее певческий дар,
специально устраивая музыкальные вечера в честь «новой дивы оперного
искусства Мери Стрип-младшей». Прежде чем превратиться в чью-либо
«миссис», детка, терпеливо объясняли они ей, получи-ка на всякий случай
какое-нибудь образование. Вот колледж в Нью-Йорке, отделение английского
языка и драматического искусства – чем не приличное учебное заведение
для будущей матери семейства?!
И Мери, будучи послушной дочерью,
стала студенткой: и лекции прилежно посещала, и самодеятельность не
бросила. А в итоге как-то так получилось, без особого с ее стороны
рвения, что она выиграла стипендию на дальнейшее трехлетнее обучение в
Драматической школе знаменитейшего Йельского университета. Не пропадать
же деньгам, да и мистер «Достойный Муж» не спешил появляться с белым
конём на горизонте, чтобы увести ее в страну под названием «Счастливая
Семейная Жизнь»…
Она словно не замечала своего актерского
таланта. Ее однокурсницы готовы были душу дьяволу продать за возможность
учиться в Йеле - это ведь все равно, что купить билет на Бродвей и не в
первый ряд, а прямо на сцену! А эта «звезда» всего лишь промолвила
своим всегда ровным голоском: «Ну, надо так надо» и с удивительной
легкостью для провинциальной девчушки с не слишком привлекательной
внешностью переиграла все роли первостатейных красоток в мировом
театральном репертуаре. Когда она начинала говорить, зрители переставали
замечать отсутствие груди а-ля Мэрилин. Они вообще уже не видели
ничего, кроме Мери. Немудрено, что вскоре начинающая актриса получила
высшую театральную награду страны.
Рай для режиссера
В
1977 году Мери Луиза Стрип дебютировала в кино. Голливуд впал в восторг
от появления в своих рядах не очередной смазливой блондинки, а серьезной
театральной актрисы. Сама же она была в ужасе. Мало того, что два ее
имени, показавшихся продюсерам слишком простоватыми, в титрах
объединили, и на свет появилась загадочная Мерил. Так еще и из тех сцен,
над которыми она сутками репетировала, взяли и выкинули чуть не
половину! Это у них называется монтаж! А как же искусство?! По киномиру
поползли слухи - более стервозной актрисы, чем эта Стрип, еще не было!
Так отчего же все, как один, режиссеры мечтают заманить ее в свои
фильмы? Ответ прост: участие в постановке Мерил - эти почти
стопроцентная номинация на «Оскар» или «Эмми». Она ведь может одинаково
блистательно сыграть кого угодно. Специально для «Выбора Софи» она
выучила польский, для съемок в «Музыке сердца» брала уроки игры на
скрипке, для «Бешеной реки» обучалась гребле. Кажется, она может все.
Даже сыграть мужчину, что она и продемонстрировала в «Ангелах в
Америке», где у нее, кстати, кроме роли раввина, еще пять ролей!
Да
что там – она, словно и не очередная голливудская прима, а
представительница старой европейской школы, даже плачет перед камерой
по-настоящему, горькими слезами, без всяких новомодных компьютерных
спецэффектов! Кстати, начав работать с актрисой, все - от продюсера до
осветителя - неожиданно осознавали, что общаются с женщиной, лишенной и
тени «звездной болезни»! Проста, мила, вежлива... Разве что к работе
относится с колоссальной ответственностью. Так ведь это каждому
пожелаешь! Один из мэтров даже воскликнул: «Если существует рай для
режиссера, то он заключается в том, чтобы всю жизнь снимать Мерил
Стрип». Вот и снимают: «Охотник на оленей», «Холокост», «Крамер против
Крамера», «Женщина французского лейтенанта», «Выбор Софи», «Чертополох»,
«Крик в ночи», «Открытки с края света», «Мосты округа Мэдисон», «Смерть
ей к лицу», «Ревность», «Влюбленные», «Дом духов», «Адаптация», «Часы»,
«Дьявол носит Prada» и так далее, и так далее. У любимицы американцев
Бэтт Дэвис было десять номинаций на премию «Оскар», Кэтрин Хепберн,
казалось, достигла невозможного - двенадцать, а у Мерил Стрип их
тринадцать! Пока тринадцать...
Такая разная любовь...
А
как же детская мечта стать образцовой матерью семейства, неужели
осталась на задворках карьеры? Как бы не так. Все сбылось. Мерил Стрип -
любящая супруга известного скульптора Дональда Гаммера и заботливая
мать четверых детей. Двадцать с лишним лет они счастливо жили в огромном
поместье в провинциальном Коннектикуте подальше от гламурного Голливуда
и политизированного Нью-Йорка. Никаких нянь или кухарок в доме никогда
не водилось: ну кто, кроме самой Мерил, мог как следует собрать
ребятишек в школу или закупить продукты в ближайшем супермаркете? На
съемочной площадке все уже привыкли к присутствию ее семейства в дни
каникул. А в театре давным-давно оставили надежду увидеть ее вновь на
сцене: ведь спектакли идут по вечерам и выходным, а это время Мерил
безоговорочно принадлежит мужу и детям. Недавно все дружное семейство
переехало в Нью-Йорк, где продолжило жить-поживать и добра наживать. И,
тем не менее, до сих пор завистники утверждают, что Стрип выскочила
замуж за положительного со всех сторон Гаммера только для того, чтобы
вылечиться от тяжелейшей депрессии, в которую впала после смерти того,
кого по-настоящему любила...
Его звали Джон Кэйзале. Помните
Фредо Корлеоне из «Крестного отца»? Некрасивый, рано начавший лысеть,
вспыльчивый, старше ее на тринадцать лет, не столь удачливый в актерской
профессии и в довершение всего - женатый. Но ничто из этого списка не
помешало ей поселиться в его супружеской спальне и сгорать от любви. Они
еще не знали, что он в это время уже сгорал от рака. Вскоре из
страстной любовницы Мерил превратилась в терпеливую сиделку. Следила,
чтобы принимал лекарства, выводила на прогулки, читала любимые книги
перед сном, успокаивала во время приступов смертельного отчаяния. Она
хотела все время быть с ним рядом, с ужасом понимая, что каждая минута
может стать последней. Но контракт на съемки в фильме «Холокост»
требовал ее присутствия в далекой Австрии. Актриса умоляла ее заменить,
но продюсеры и слышать не хотели о другой актрисе. Денег, чтобы
выплатить неустойку не было, время баснословных гонораров для нее еще не
наступило, и Мерил пришлось расстаться с любимым. Он умер буквально
через неделю после ее возвращения. Вернувшаяся в квартиру жена выгнала
разлучницу прочь, не позволив даже забрать фотографии Джона. Убитая
горем Мерил оказалась бы буквально на улице, если бы брат не пристроил
ее в студии своего приятеля Дональда Гаммера, который уехал на время в
Европу. Она неделями сидела там безвылазно, разговаривая только со
статуями и только о Джоне...
Вернувшийся раньше времени Гаммер с
удивлением застал в своем жилище худющую измученную незнакомую женщину,
которая с трудом смогла объяснить, что она собственно здесь делает. А
потом настолько проникся ее переживаниями, что предложил остаться жить у
него, стал ее лучшим другом и даже оплатил роскошный памятник с
надписью «Горячо любимому Джону». Он сам не мог объяснить потом, как
смог решиться занять место «горячо любимого Джона» в сердце Мерил и
предложить ей стать его женой, а она, видимо, решила рискнуть начать
жизнь сначала и не отказала. К взаимному счастью.
У друзей: Посмотреть коллекцию и купить Футболка Armin Van Buuren на нашем ресурсе.