Карачев - Библиотека, Заря, статьи, обзоры.

Карачев — один из древнейших городов русского государства. Первое упоминание о Карачеве относится к 1146 году: «И давидча идоста к Добрянскому, а Всеволод Стослав в Корачев и посла Козельскоу…»1 Однако историки XIX века и современные ученые-археологи считают, что город, несомненно, возник так же, как и Брянск, в конце X – начале XI вв. Археолог из Москвы Т. Н. Никольская писала в журнале «Советская археология» за 1972 год: «Одним из первых укрепленных поселений, за стенами которого укрылся Святослав Ольгович от своих неприятелей, был Корачев… Возможно, первоначально это была небольшая феодальная усадьба, основанная в конце X – XI веков одним из вятичских князей, которую позднее захватил Святослав Ольгович. В этот период дворище вырастает в вятичский город».

В книге «Земля вятичей» Т. Н. Никольская продолжает свою мысль: «Можно предположить, что в начале XII века один из вятичских князьков по имени Корач основал здесь небольшую феодальную усадьбу, которую затем прибрал к своим рукам новгородсеверский князь Святослав Ольгович, так же, как сделал в свое время Юрий Долгорукий с владением боярина Кучки – «Кучковым полем». Постепенно эта феодальная усадьба разрослась в древнерусский городок – Карачев, ставший центром целой волости»2 . Есть и другое объяснение. Оно связано с одним из языческих божков «корочуном». Отсюда «Корачев», а в Брянске, его окраина, «Корачиж». Но почему мы сейчас пишем «Карачев»? С течением времени, где-то в XVII веке «о» трансформировалось в «а» в результате «аканья» в языке местного населения.

Есть и другие версии происхождения названия города. В древности наши места были покрыты непроходимыми лесами. Об этом свидетельствует древнее название Брянска – Дебрянск. Жили в этих местах вятичи, селились они на берегах многочисленных рек, в том числе и на Сеножатии, которая примерно с XVII века стала именоваться Снежетью. Это название реки, несомненно, древнее и восходит, вероятно, к 800-900 годам нашей эры. Вятичи пришли сюда, по свидетельству летописи, с запада, из польских земель, и поселились на Оке и ее притоках. Свое название они получили от имени своего вождя Вятко. Вятичи были, — свидетельствует христианская летопись, — одним звериную и рыбную ловли, жили «яко звери, ядуще все нечисто», в простых шалашах…

Однако археологические раскопки городищ и курганов, сохранившиеся произведения литературы и фольклора, законоположения, проповеди и летописи свидетельствуют о другом. Эти данные дали огромный материал для воссоздания подлинной картины образа жизни, обычаев и народного быта Руси, в том числе и тех времен, когда наши предки жили племенными объединениями. Пища их была примерно такая, как и сейчас, — ели они мясо, рыбу, птицу, овощи, фрукты и ягоды, яйца, творог и кашу, сдабривая блюда маслом, укропом, анисом, уксусом и заедая хлебом. Чая и водки не знали, но умели делать хмельной мед, пиво и квас. Ученый-археолог Б. А. Рыбаков, раскапывая лесной город вятичей Вщиж, по фундаменту и слоям насыпных потолков восстановил облик огромного двухэтажного дома, над которым красовался терем, обитый листовой медью. В доме были печи с дымоходами, рукомойники, бронзовые светильники, а в городе жили грамотные люди, о чем поведал кабаний клык с надписью: «господи помози рабу твоему Фоме». Ясно, что летописная фраза о «зверином» образе жизни подчеркивала лишь политическое и нравственное превосходство великокняжеского Киева над покоренными племенами вятичей и других прарусских народностей. Около половины IX века вятичи попали под власть хазар. Об этом событии упоминает впервые летопись под 859 годом. Она сообщает, что среди племен, плативших дань варягам «из заморья», были кривичи, а дань «на полянех, и на северех, и на вятичех» собирали хазары. Под 906 годом летопись упоминает вятичей, как участников похода киевского князя Олега на Царьград. Вероятнее всего, в этом походе участвовали наемные отряды вятичей. К этому времени вятичи переходили к оседлому образу жизни. Им стало известно земледелие. Они выходили из чащи лесов и селились там, где было удобно распахивать землю. Вначале земледелие удовлетворяло только собственные нужды вятичей. Но затем оно достигло такого развития, что хазары заменили обычную дань звериными шкурами («по беле и веверице от дыма», т.е. по белке и горностаю с дома) на дань «по шелягу от рала», т.е. плуга. Все это дает основание полагать, что к моменту прихода Святослава в земли вятичей, они жили оседло и занимались земледелием. Вначале это было подсечное земледелие. Орудия труда – соха, рало или суковатка, мотыга, топор. В VIII веке появились железные сошники и наральники. X–XI вв. – период переложной или залежной системы земледелия. Тогда же появляется двупольная система земледелия. Выращивались, в основном, те же сельскохозяйственные культуры, что и сейчас: озимая рожь, «ярица» (рожь яровая), пшеница, ячмень, овес, полба, просо, гречиха, горох, лен, конопля, репа, капуста, лук, чеснок, редька, свекла. XI–XII вв. – развитие животноводства. Вятичи занимались разведением крупного и мелкого скота, свиней, лошадей, собак. Разводили домашнюю птицу – кур и гусей, а также уток, домашних лебедей, журавлей, голубей. Большое значение в жизни вятичей имела охота на лося, бобра, зайца, а также на медведя, кабана, косулю. Использовались лук и стрелы, рогатины, ловчие ямы, силки, западни, сети, петли, различные «ловища» и «перевесища», а также ловчие соколы и ястребы. Большим подспорьем было бортничество (сбор меда диких (лесных) пчел), а также рыболовство – ловили белую рыбу (щука, лещ, линь, налим, окунь, карась и др.), во множестве водились раки. Окружающие леса позволяли заниматься собирательством (грибы, ягоды, орехи), а также развивать лесные промыслы (гнали смолу, деготь; заготовляли ивовое и дубовое корье, бересту и лыко, из которых плели лапти, делали короба кузова и т.д.). Из древесины изготавливали сохи, бороны, вилы, грабли, сани, телеги, бочки, ведра, ковши, решета, прядильные и ткацкие принадлежности. Широко были развиты прядение и ткачество изо льна, конопли, шерсти, первичная обработка кож, овчин, кузнечное, гончарное, кожевенное, скорняжное, плотницкое, бондарное и другие ремесла.

В 964 году киевский князь Святослав Игоревич предпринял поход в земли вятичей и потребовал от них дани, но они ответили, что платят ее хазарам: «… и иде, — говорит о Святославе летописец Нестор, — на реку Оку и Волгу, и налезе вятичи, и рече вятичам: «Кому даете дань?” они же реша: «хазарам даем дань по шелегу с рала». Святослав победил вятичей: «… и покори оных, взяв дань, возвратился». Но уже в следующем году Святослав вновь совершил поход в земли вятичей и вновь победил их. С этого времени начинается их зависимость от киевских князей. С 966 года вятичи вынуждены были платить дань Киеву. Они не раз восставали против Киева, но всякий раз Святослав покорял их. В 981 году сын Святослава князь Владимир вновь усмиряет непокорных вятичей. После победы Владимир «възложил на ня дань от плуга, яко же и отець его имаше». Но стоило ему покинуть земли вятичей, как вновь «заратишася вятичи», и Владимир в 982 году вновь утверждает свою власть с помощью силы.

В 988 году князь Владимир приказал «ставити городы на Десне, и по Востри, и по Трубешеви, и по Суле, и по Стругне». Среди тех, кем князь «насели грады» для защиты от печенегов были «муже лучьшее… и от кривичь… и от вятичь…». В течение XI века вятичи вели упорную борьбу за свою независимость и сохраняли свою внутреннюю самостоятельность до начала XII века. В 1081 году и в последующие годы Владимир Мономах совершил несколько походов против вятичей. В том же 1081 году на съезде русских князей в Любече страна вятичей была утверждена за сыновьями Святослава Ярославовича как часть Черниговского княжества. Но и после этого киевский князь Владимир Мономах (1113–1125 гг.) дважды собирал войско, чтобы привести к покорности это мужественное и сильное племя, о чем он сам пишет в «Поучении»: «А в вятичи ходихом по две зиме на Ходоту и на сына его». Над землей вятичей и городом Карачевом утвердилось господство Киевского государства.

Но и после покорения вятичей Владимиром зависимость вятичей от Киевской Руси ограничивалась только уплатой дани. Земля вятичей еще не входила в состав Киевского государства, управлялась она собственными князьями, которые возглавили борьбу вятичей против киевских князей. Все одиннадцатое столетие вятичи, имея своих князей, составляли как бы государство в государстве, а их князья не раз мутили своих подданных против господства киевских князей. Полное и окончательное утверждение киевского владычества над вятичами относится уже к началу XII века, когда земли вятичей и вместе с нею и город Карачев вошли в состав Северского княжества. Упорное сопротивление встретила среди вятичей проповедь христианства иноком Печерского монастыря Кукшей (в конце XI – в начале XII вв.). В 1113 году Кукша был убит, а земля вятичей еще долго оставалась стороной языческой. Орловские историки конца XIX века Г. Пясецкий и В. Никольский в своей работе «Исторические очерки города Карачева в политическом и

церковном отношении» дают объяснение названия «Карачев» как «черный лес», от тюркских «кара» - черный, и «чев» - лес. Такое название города указывает на то, что в древности наши места были покрыты дремучими непроходимыми лесами, и были захвачены племенами тюркского происхождения – аварами, а позже хазарами. На протяжении многих веков

наши края подвергались набегам диких орд скотоводов-кочевников. Кочевники грабили население, сжигали их селения, уничтожали посевы, угоняли скот. Но и это толкование названия «Карачев» весьма сомнительно. Во-первых, в Ипатьевской летописи упоминается «Корачев» (через «о»), а значит тюркское «кара» отпадает. А во-вторых, окончание «чев» в древне-тюркском словаре, изданном Академией наук СССР в Ленинграде в 1969 году, объясняется не как тюркское, а как славянское. Есть и другие версии происхождения названия «Карачев». И. Петров в своем «Историко-архивном очерке» так объясняет это название: «По местным преданиям и топографическим названиям некоторых урочищ Орловской губернии, то есть в области древних вятичей, река Смородинка, через которую проезжал Илья Муромец, есть нынешняя речка Смородинка в Карачевском уезде в 28 верстах от Карачева. Город Карачев указывает на место, где конь Ильи Муромца окарачился при свисте Соловья-разбойника. В 12 верстах от Карачева лежит село Девять Дубов, на которых, по преданию, жил Соловейразбойник. Может быть, под Соловьем-разбойником и разумеется какой-либо из князьков племени вятичей». Вполне возможно, что он был «властелином темных лесов с их беспокойными обитателями, борьба с которыми стоила Киеву многих трудных походов». Это было время, когда Святослав после своих походов в земли вятичей ушел на Дунай, в Болгарию, а в русских княжествах настали смуты и междоусобия, когда нарушились связи между южными и северными княжествами и прямоезжая дорога к Киеву среди Брянских лесов, которые «составляли с Муромскими одно целое и представляли, как говорит летописец, «страну лесов», обнимавшую собой несколько нынешних губерний», по выражению народной былины:

…Заколодела, заколодела дорожка, замуравела;

Как по той пути-дороженьке

Тридцать лет никто пехотою не хаживал,

На добром коне никто не езживал.

А стоят там три заставушки великие:

Первая застава во лесах во Брянских,

Грязь топучая, корба зыбучая.

А другая – у березы у поклепыя,

У той славной речки у Смородиной,

У того креста у Леванидова,

Вор сидит на трех дубах да на семи суках,

Соловей-разбойник сын Рахманович…

По другим вариантам этой былины просто «на девяти дубах, что

вершинами в небо ввиваются», — речь как раз и идет о том самом селе

Девять Дубов, что и поныне стоит недалеко от Карачева. И опять

подтверждается заброшенность этой дороги:

Так ведь никто тут не проезживал,

Да и пехотою никто тут не прохаживал,

Да и ни птица черный ворон не пролетывал,

Да и пестрый зверь тут не прорыскивал.

И только Илья Муромец «из того ль села да Карочирова» (правильная форма Карачарово) проехал «по той ли дорожке прямоезжей, подъезжал ко реченьке Смородинке…»; а «как завидел его Соловей-разбойник, засвистал Соловей по-соловьиному». Многие ученые связывают эти былинные события именно с Карачевом (Карачарово), с селом Девять Дубов, с протекающей неподалеку от него речкой Смородинкой, с лесами Брянскими – «первая застава во лесах во Брянских», а в прозаическом тексте из сказки об Илье Муромце к лубочной картине «Илья Муромец и Соловей-разбойник» тоже указывается на то, что эти события связаны с нашим краем – «…и выехал в чистое поле, и поехал на те леса брянские…, к той речке Смородинке.» «…и приеха под самое гнездо которое свито на двенадцати дубах Соловейразбойник на гнезде сидя увидел светорусского богатыря и засвиста во весь свист разбойничей и хател Илью Муромца убить до смерти. Илья Муромец снимает с себя тугой лук накладывает калену стрелу и выпустил на то гнездо

соловьиное и попал в правый глаз и вышел вон и Соловей-разбойник свалился с гнезда, что овсяной сноп».

В «Трудах Орловской ученой архивной комиссии» за 1906 год дается другое, более правдоподобное, как считают авторы, толкование: «Корень здесь мы видим в тюркском же слове — «Карачи» — приближенный, поверенный хана. В свое время подобных поверенных, несомненно, хазары имели в подвластной им земле вятичей. Нет ничего мудреного, что город в ту эпоху был резиденцией такого ханского или каганского наместника – Карачи, и от этого получил свое имя». На Орловщине и поныне сохранилось слово «карачун» — в смысле смерть, гибель («тут тебе и карачун»), легко производимое от «карачи». Все версии о происхождении имени города как будто неплохо вписываются в канву истории. Но может быть истину еще предстоит разгадать.